Field 'nick' doesn't have a default value

Каратэ выпрямляло судьбы

Это теперь каратэ в Тюмени перестало носить ажиотажный спрос, а с группами профессионалов и любителей работают квалифицированные специалисты. В пору же его экспансии в Сибирь (70-е годы прошлого века) наш город буквально захлестнула необузданная волна каратистского бума. По городу циркулировали перепечатки из безымянных книжек, пособий, брошюр, а развешанные в подворотнях рукописные объявления самозваных сенсеев зазывали в сомнительные секции. Первый аттестованный тренер по каратэ появился в областном центре только в 1979 году — им стал «тюменский Макаренко» Геннадий Александрович Нечаев.

Приманка для шпаны

— Вообще-то, первыми этот вид единоборств в нашем городе цивилизованно начали развивать Вячеслав Широкий и Андрей Прончатов, — информирует Ген Саныч (так зовут «затворника» старой башни, бессменной резиденции ребячьего клуба «Дзержинец», все, кто его знают), — они и взялись вести в нашем клубе секцию. Попутно осваивать каратэ стали и те, кто вместе с нами посещал тогда проходившие в «Динамо» утренние тренировки по самбо, а собиралось нас там до двухсот душ. В общем, интерес к нему нарастал и, чтобы заниматься его развитием, как говорится, на полном основании, мы решили узаконить свою деятельность. Андрей и Слава съездили на аттестацию в столицу, но у них что-то там не получилось. Следующим в Москву отправили меня. Попытка удалась. Так я и стал первым в Тюмени аттестованным тренером по каратэ, получив в 79-м в спорткомитете и МВД СССР соответствующие удоcтоверения.

По словам Нечаева, тот «аттестационный год» совпал с началом объявленной государством борьбы с подпольным каратэ. И Ген Саныча включили в состав обкомовской комиссии по контролю за развитием в нашем регионе этого вида боевых искусств. Долгое время он оставался единственным аттестованным тренером по каратэ. Первыми успешными воспитанниками Нечаева были Владимир Иванов и Евгений Богомаз — в начале 80-х оба стали призерами Россовета «Динамо». Причем, последний был признан самым техничным каратистом того знаменательного турнира. Практически в это же время серебро юношеского первенства России завоевал еще один его воспитанник — Алексей Пестряков. Чуть позже чемпионом РСФСР стал Павел Мясников. Не сомневаюсь, продолжи тогда Ген Саныч свое спортивное наставничество в этом направлении, давно бы уже стал залуженным тренером. Но каратэ было для него этаким эффективным инструментом в педагогическом новаторстве. А если точнее — прологом изобретенной им СИСТЕМЫ ИНСТРУКТОРСКОГО РОСТА.

Смысл нечаевского ноу-хау состоял в том, что, поднимаясь по ступеням этой своеобразной лестницы, ребятня осознанно осваивала разноплановые навыки (от житейских до организаторских), постигала культуру общения, училась владению кистью, пером, фотоаппаратом, обучалась танцам, игре на гитаре и много чему еще. Словом, Ген Саныч на практике воплощал декларируемый идеологами КПСС тезис о гармоничном развитии личности. Причем, в большинстве своем он «гармонизировал» такие личности, по которым, как говорится, тюрьма плакала. А приманкой для вовлечения «трудных» подростков в орбиту клубной жизни как раз и были каратэ да рукопашный бой.

— У нас эти виды единоборств развивались цивилизованно, — продолжает Нечаев, — и довольно широко, поскольку отряды «Дзержинца» действовали в 38 школах города. Мы работали напрямую с военкоматами, ТВВИКУ, правоохранительными структурами. Пройдя по всем ступеням инструкторского роста, наши воспитанники уходили на действительную армейскую службу в элитные войска, поступали в военные училища. Помню, в одно лето только для поступления в ТВВИКУ мы направили 140 своих парней.

Вся жизнь — учеба

В свое время на каратэ клюнул и Олег — бесшабашный «король подворотни». Да так заглотил наживку, что срываться с крючка уже не хотелось. Пройдя от и до по ступеням инструкторской лестницы, он стал непререкаемым авторитетом для пришлой шпаны, решившей начать (естественно, с каратэ) новую жизнь. Позже парень попадет на действительную службу в Афганистан, вернется оттуда с осколком под сердцем и боевым орденом на груди. Когда «Дзержинец» (было время) пытались выселить из башни, он одним из первых встанет на его защиту. Таких, перевоспитанных клубом сорвиголов, наберется не одна сотня. И все, пройдя нехитрые «нечаевские университеты», научились самостоятельно мыслить, принимать ответственные решения, ценить дружбу… То есть, всему тому, чем в полной мере обладает их наставник.

«Достиг победы — снова к ней иди. Важнее прошлой та, что впереди» — вычитал в одном из рукописных клубных журналов. Собственно, вся жизнь Ген Саныча — сплошное восхождение по нескончаемым ступеням предложенной им системы инструкторского роста, кстати, высоко оцененной и учеными, и практиками отечественной педагогики. Сколько его знаю, он постоянно чему-то учится (кто бы подсчитал полученные им сертификаты и дипломы «об окончании…»). Причем, каждое новое дело Саныч осваивает профессионально, иначе не работал бы фотокорреспондентом в ялуторовской «районке», не танцевал бы в тюменском «Современнике», не проводил бы психологические тренинги со студентами университета, не организовывал бы детские академии лидерства… И, разумеется, не выигрывал бы десять лет кряду чемпионаты области по самбо.

— Им увлекся в армии, — делится Нечаев, — а служил я в свердловской спортроте, кстати, в одно время с многократным чемпионом Советского Союза Павлом Столбовым и призером чемпионата СССР Михаилом Гаглоевым. Дважды выигрывал чемпионат Уральского военного округа. Продолжил тренироваться и в Ялуторовске, где после армии работал инструктором в райсовете ДСО «Урожай». Там же играл в футбол и русский хоккей. Когда перебрался в Тюмень, выступал в этих видах спорта за команду завода «Строймаш». Начиная с 69-го, мы в течение нескольких лет были чемпионами области и представляли наш регион на российских первенствах. Одновременно вел самбо в подростковом клубе «Кижеватовец». А когда поступил на службу в органы внутренних дел, стал вести рукопашный бой и каратэ. В 1979 году на аттестационных сборах в Москве познакомился с Нигматулиным и Касьяновым, теми самыми, что снялись в знаменитом советском боевике «Пираты ХХ века». У них было чему поучиться.

Помнится, в 80-е годы рукопашный бой и каратэ были обязательными для всех дзержинцев». Понятно, что большинству из них оно не принесло спортивных титулов и наград, но закалило характер и придало уверенности в жизни. Не случайно ведь многие воспитанники клуба посвятили себя службе в правоохранительных органах и армии. А один из героев моих тогдашних публикаций, Андрей Конопля, стал преуспевающим бизнесменом и авторитетным политиком. Живет во Владивостоке, возглавляет фонд по борьбе с организованной преступностью. На моих глазах рос и мужал Костя Авдеев. Уехав в Москву, он освоился в одной из ответственных правительственных служб, особо проявив себя в операциях по освобождению из чеченского плена российских солдат. Доктором педагогических наук стала Ольга Селиванова. С «Дзержинцем» она связалась лет двадцать назад, когда была студенткой и слыла активистом работавшего на базе клуба университетского факультета общественных профессий. Прошла все ступени инструкторского роста, освоив для начала приемы рукопашного боя и каратэ. Стала первейшим помощником Ген Саныча. В настоящее время Селиванова возглавляет центр внешкольной работы «Дзержинец», то бишь, клуб, давший ей богатейший материал для научного обобщения.

Сергей Ковальчук