Field 'nick' doesn't have a default value

— Сегодня что только про школу не говорят. А для меня школа — это учителя, которых помнишь. К нам, когда я училась в девятом классе, учительница физкультуры новенькая пришла работать. Говорили, что она играла в сборной СССР по гандболу, получила травму, и из большого спорта ей пришлось уйти. И приехала она в наш городок, где жила её дальняя родственница, чтобы прийти в себя, подлечиться, отдохнуть, пока ей там, в Москве найдут какую-нибудь должность. Так или нет, не знаю — у нас постоянно про людей всякое говорят. Звали её Мария Анатольевна.

Нам она сразу не понравилась. Высокая, худая, и ещё челюсть у неё как-то набок была сдвинута. Прозвали мы её Красоткой. Была она строгой. Гоняла нас до седьмого пота, требовала сдачи всех нормативов, и никакие отговорки, вроде, я слабая от природы, на неё не действовали. «Не болен?. Справки об освобождении от физкультуры нет?. Всё, иди. Тренируйся до тех пор, пока не станешь сильным». Вот и весь разговор. Все, конечно, стонали, ныли, но через полгода таких слабеньких в классе и не осталось. Некоторые и вовсе так полюбили спорт, что стали ходить дополнительно на тренировки. А Красотка собрала из лучших сборную школы, и стала её готовить к спартакиаде. Я тогда довольно неплохо бегала на 400 и 800 метров, и меня она тоже включила в команду. Самое интересное, что любимчиков у неё не было. А с тех, у кого были самые лучшие результаты, она, наоборот, ещё больше требовала. Вот так мы дожили до весны. И стали в зачёт спартакиады школьников участвовать в разных соревнованиях.

Тренером наша Красотка оказалась классным. Так себя на всех соревнованиях могла поставить, что к нам с почтением относились и тренеры других команд, и судьи, и спортивное начальство. И вот постепенно стали о сборной нашей школы говорить, а когда мы выиграли районную спартакиаду, про нас даже в газете написали. Вскоре направились мы в областной центр, на турнир по лёгкой атлетике. Приехали, разместились. И пошли на стадион потренироваться. Не все. Красотка взяла нас — четырёх девчонок. Мы должны были на следующий день бежать эстафету, и она решила дополнительно отработать с нами передачу палочки. Побегали мы с полчаса, и вдруг приходит туда на стадион компания взрослых мужиков. Расселись они, разложили на газетках закуску, достали из пакетов пиво, водку и стали пировать.

Сначала они на нас никакого внимания не обращали — что-то между собой разговаривали и ржали. Но, поддав, стали отпускать всякие реплики, комментировать наши, так сказать, части тела. Красотка подошла к ним и сказала: «Ребята, вы же видите, что это школьницы. Шли бы вы отсюда и не мешали нам». Те, как все подвыпившие, давай выступать: «Да мы тоже спортсмены. Сейчас допьём и будем с вами наперегонки бегать». И тогда наша Красотка предлагает: «Хорошо, бывшие спортсмены, давайте так договоримся: любой из вас встаёт на ворота, а я с 11 метров рукой бросаю мяч. Поймаете — остаётесь. Нет — уходите. Согласны?» «А, давай», — поднялся один из них. «Девчонки, если что, бегите», — шепнула она нам.

Мужик пошёл к воротам, за ним потянулась его весёлая компания. Красотка нагнулась, что-то подняла с земли, кинула в спортивную сумку и двинулась следом. Мужик поплевал на ладони, и крикнув: «Только не промахнись», — встал в позу вратаря. Красотка вынула из сумки гандбольный мяч, который всегда брала на тренировки, сделала несколько быстрых упругих шагов и, поравнявшись с одиннадцатиметровой отметкой, подпрыгнула, изогнулась, как натянутый лук, и, резко разогнувшись, запустила мяч в ворота. Мужик не успел среагировать, руки у него так и остались растопыренными. Мяч попал ему в живот, и вместе с ним он свалился в сетку ворот. Сгоряча вскочил и, сложившись пополам, стал глотать перекошенным ртом воздух. Потом опять упал на землю, полежал, встал и, достав из кармана самодельный нож, пошатываясь, двинулся к Красотке. Всё это при полной тишине.

И тут мы закричали от страха. Она, видимо ждала чего-то подобного, потому что отошла немного назад, нагнулась и вынула из сумки камень, такой приличный по размеру, с мой кулак, и сказала: «Убивать я тебя не буду, но инвалидом сделаю, клянусь». Мужик остановился, как вкопанный. А Красотка нам скомандовала: «Возвращаемся в гостиницу»! Мы пошли вперёд, а она, постоянно оглядываясь на мужиков и сжимая булыжник в руке, шла за нами. И только когда мы молча добрели до гостиницы, она бросила в урну камень, прошла в номер, села на кровать, закрыла лицо руками и заплакала. Мы кинулись к ней. Начали успокаивать. Бесполезно. Минут десять она плакала. Потом встала, пошла умылась. А когда вернулась к нам, вздохнув, сказала: «Как же я за вас испугалась, девчонки».

В то лето наша школа стала призёром областной спартакиады. В первый за всю свою историю раз. И, в последний — потому что осенью наша Красотка уехала в Москву. И на этот раз ревели уже мы, её сборная.