Field 'nick' doesn't have a default value

С кем поведёшься…

Борис Васильевич Спасский стал чемпионом мира в 1969-м году, выиграв матч из 24 партий у Тиграна Петросяна со счётом 12,5–10,5. Нелишне напомнить, что в последней партии этого марафона Спасский по давней традиции соревнований на первенство мира, берущей начало ещё с матча 1934 года Алехин — Эйве, предложил своему сопернику ничью в абсолютно выигранной позиции.

— Чемпионом мира я стал странным образом, — в своём интеллигентно-ироничном стиле рассказал Борис Васильевич Спасский. — В 63-м году я вдруг почувствовал в себе огромную шахматную силу и сказал своему тренеру Игорю Захаровичу Бондаревскому: «Фатер (я так его называл), а не стать ли мне чемпионом мира?» Он с интересом посмотрел на меня и сказал: «Ого! Давай!» Конечно же, реальный путь к чемпионству существенно отличался от фольклорно-мифологической версии.

Борис Спасский родился 30 января 1937 года в Ленинграде. С шахматами познакомился в пятилетнем возрасте в детском доме, в котором оказался в числе детей, вывезенных из блокадного города. В 1946-ом он впервые пришёл в Ленинградский дворец пионеров — туда его привела мать, уставшая от ежедневных просьб сына сыграть с ним партию. Первый тренер Бориса Спасского Владимир Зак понимал, что имеет дело с исключительным талантом. В 1952 году он убедил шахматное руководство допустить (без отбора) своего пятнадцатилетнего воспитанника к чемпионату города среди взрослых. И юный протеже выступил блестяще, заняв второе место. Однако тогдашняя его игра была чрезмерно академичной, лишённой всякого риска. «Я слишком верил в незыблемость позиционных законов, — говорил он позднее, — играл в „правильные шахматы“: методично, но сухо и скучно, в моих партиях почти не было тактики».

В том же 52-ом будущий чемпион начинает сотрудничать с гроссмейстером и опытнейшим тренером Александром Казимировичем Толушем, человеком и шахматистом совсем другого склада, нежели Владимир Зак. Друзья и почитатели называли его «Рыцарем без страха и упрёка». Толуш тяготел к комбинационной, силовой манере игры. Его присказка: «Вперед, Казимирыч!» — многие годы повторялась всеми любителями агрессивных атак перед броском на короля неприятеля. А знаменитое: «Вам матец, Михаил Моисеевич», — сказанное Ботвиннику, пытавшемуся в цейтнотной запарке сделать ещё какой-то ход уже после того, как «Казимирыч» заматовал его короля, навсегда стало частью шахматного фольклора. Толуш сумел пробудить в Спасском вкус к стремительным атакам, рискованным жертвам, позициям с нарушенным материальным соотношением — иррациональной, романтической составляющей шахмат. Он обладал невероятной тактической зоркостью, был очень изобретателен в атаке и чрезвычайно коварен при создании всяческих хитроумных ловушек, резко меняющих рисунок борьбы. И через несколько месяцев совместных занятий 15-летний Борис заиграл в похожем стиле.

Чемпионство со второй попытки

Он удачно выступает в нескольких международных турнирах и выполняет норму международного мастера. Потом выигрывает юношеское первенство мира, и в 17 лет становится самым молодым гроссмейстером в истории шахмат, а в 18 — завоёвывает право участия в турнире претендентов. Уже в конце 50-х - начале 60-х Спасский входит в число ведущих шахматистов мира, принимая самое активное участие в борьбе за мировое первенство. Однако в отборочных циклах 1958-го и 1961-го годов он дважды срывается в критических ситуациях из-за внешне нелепых поражений: первый раз — с Михаилом Талем, в итоге вышедшим на матч с Ботвинником, второй — с Леонидом Штейном.

Но огромную шахматную силу, которую в начале 60-х обрёл Борис Спасский, уже ничто не могло сдержать. В эпоху царствования Тиграна Петросяна, замечательного матчевого игрока, начавшуюся в 1961-м, сильнейшим шахматистом мира, по сути, был именно Спасский! Он выигрывал большинство турниров, в которых принимал участие. Не слишком погрешив против истины, можно определённо сказать, что все шестидесятые и начало семидесятых годов были эпохой доминирования Бориса Спасского.

Отборочный цикл в те времена был многоступенчатым. Вот, например, как выглядел один из таких, начавшийся в 1964-м и блистательно выигранный Спасским: зональный турнир ФИДЕ — 1 место; межзональный турнир в Амстердаме — 1–4 места; в 1965-м он выигрывает четвертьфинальный матч претендентов у Пауля Кереса, полуфинальный — у Ефима Геллера, финальный — у Михаила Таля. Тем не менее, свой первый матч с Тиграном Петросяном, состоявшийся в 1966-м году, Спасский проиграл. Можно представить себе его состояние. Два года напряжённой работы на пути к достижению цели, длинная череда побед и… поражение в финале. Было отчего опустить руки. Но Спасский нашёл в себе силы начать всё сначала. Одержав победы в трёх претендентских матчах (над Геллером, Ларсеном и Корчным), он завоёвывает право на повторный матч с чемпионом мира, и выигрывает его со счётом 12,5 на 10,5.

Вспоминая историю подобных состязаний, можно сказать, что на месте Спасского, многие великие игроки просто ломались. Так, некогда первый шахматист Запада Бент Ларсен, проиграв матч претендентов Роберту Фишеру, практически отошёл от борьбы за первенство мира, и спустя пару лет после поражения закончил свою карьеру в больших шахматах. Не таков был Борис Спасский. По его собственным словам, в повторном восхождении на вершину ему помогало глубокое внутреннее убеждение в своей громадной шахматной силе. Позже он без ложной скромности говорил: «Я уже и в это время играл лучше Петросяна», имея в виду свой первый проигранный матч.

Любил играть, но не работать

Благодаря трём замечательным тренерам, встретившимся на его пути — Заку, Толушу и (на решающем этапе своей шахматной карьеры) Бондаревскому — Борис Спасский научился в шахматах практически всему. Он блестяще атаковал, великолепно оборонял худшие позиции, обладал отточенной эндшпильной техникой. При этом Спасский был не только замечательным шахматистом, но и сильным психологом — он всегда умел выбрать наиболее неприятную для противника дебютную схему или навязать ему максимально некомфортный стратегический рисунок боя. За доской он тонко чувствовал настроение и состояние противника, и исключительно умело этим пользовался. Например, он регулярно отказывался от ничьих в заведомо худших позициях, отказывался осознанно — чувствовал, что противнику не нравится возникшее положение, что он не уверен в своих силах, и попросту его побаивается. И наоборот — нередко играл на ничью, если чувствовал, что сегодня соперник в ударе. Словом, Спасский был уникальный боец-практик. При всём при этом он не любил работать над шахматами.

В наш век тотальной компьютерной подготовки к дебютным схемам, когда профессиональным шахматистам приходится перелопачивать гигантские горы информации, трудно представить, что сильнейший игрок 60-х годов был довольно слабо подготовлен в дебюте! Многие советские мастера того времени имели несравненно более отточенный дебютный репертуар. Причина банальна: Спасский любил играть в шахматы, но никогда не хотел и не любил над ними работать. Похоже, именно его замечательные тренеры организовывали его тренировочный процесс, буквально заставляя великого шахматиста работать над своей дебютной подготовкой.

В 1972 году Борис Спасский проиграл матч на первенство мира американцу Роберту Фишеру. «Когда ты играешь с Бобби, речь идёт не о победе или поражении. Речь идёт о выживании», — говорил он впоследствии. Матч этот сопровождался постоянными скандалами, инициированными эксцентричным претендентом, выдвигавшим всё новые и новые условия. Сперва он не явился на церемонию открытия, затем — на жеребьёвку, которая в итоге была перенесена на неделю. После проигранного пролога Фишер не пришёл на вторую партию, за что ему было засчитано техническое поражение. В такой ситуации Спасский имел полное моральное право прервать матч и уехать домой. Но он не сделал этого, ибо не раз публично заявлял, что не боится Фишера и готов доказывать своё превосходство за шахматной доской. Увы, в этом матче Борис Васильевич не был похож на самого себя. Психическая атака Фишера сделала своё дело — Спасский допускал простые одноходовые просмотры, обилие «невынужденных» ошибок. Результат матча в Рейкьявике — 8.5: 12.5 в пользу американца.

Был независим при любых режимах

Спасский ещё много лет сохранял огромную практическую силу. На протяжении 1974-85-х годов он принимал участие во всех отборочных соревнованиях. Проиграв Фишеру, он в следующем цикле дошёл до полуфинального матча претендентов, где, однако, уступил набирающему тогда мощь будущему чемпиону мира Анатолию Карпову. В цикле 77–78 годов его — опять же в финальном матче претендентов — выбил неукротимый боец Виктор Корчной. Цикл 80–81 годов закончился для Бориса Спасского уже в четвертьфинале, где он уступил венгру Портишу. На турнире претендентов в Монпелье (1985) Спасский оказался в дележе 6–7 места.

В 1976 году Спасский третьим браком женился на Марине Щербачёвой, внучке русского белого генерала Дмитрия Щербачёва и уехал во Францию. Тем не менее, ещё на протяжении восьми лет он выступал за СССР. Лишь с осени 1984 года в рейтинг-листе ФИДЕ напротив фамилии Спасского появилось: «France»(Франция) — следствие разногласий с тогдашним руководством советской шахматной федерации». В 1992 в Югославии Борис Спасский сыграл «ностальгический» матч с Бобби Фишером. Проводился он на условиях последнего — до 10 побед, и закончился победой Фишера. Призовой фонд составил пять миллионов долларов, из которых победитель получал две трети, а проигравший — одну треть. По мнению большинства экспертов, партии матча показали, что лучшие времена двух великих игроков уже позади.

В последние годы Борис Спасский очень редко играет в серьёзные шахматы. Он живёт на юге Франции и стремится быть в курсе всех важнейших событий в шахматном мире. Он много ездит по России, активно популяризируя нашу королевскую игру, проводит учебные сессии и мастер-классы для перспективных шахматистов в разных регионах нашей страны. Мне довелось несколько раз пересекаться с десятым чемпионом мира. Так, в 2003-м году Борис Васильевич приезжал в Ханты-Мансийский автономный округ, где провёл большую пресс-конференцию, поделившись не только своими воспоминаниями о «делах давно минувших дней», но и немало порассказав о своих политических взглядах. Спасский — убеждённый монархист, и считает, что только восстановление власти государя может обеспечить России шансы на достойное будущее. И, конечно же, нельзя не сказать, что в любые времена и при любых режимах Борис Спасский всегда умудрялся оставаться независимым самобытным человеком с собственными убеждениями и представлениями о жизни и мире.