Field 'nick' doesn't have a default value

Бокс, несомненно, одно из величайших изобретений цивилизации, поскольку, даже пребывая в глубоком кризисе, он умудряется сжигать опасные для общества излишки тестостерона в крови излишне эмоциональных особей. Да, люди выпускают пар на митингах, сублимируют агрессию в парламентах, но что может быть увлекательнее и полезнее для сохранения психики в рабочем состоянии, чем зрелище, когда два бугая «чистят» друг другу физиономии, и вдобавок делают это красиво?

Но шутки в сторону. Потому как в большом боксе, под коим я разумею бои тяжеловесов, «красивым» сейчас и не пахнет. Как справедливо кто-то заметил, стать чемпионом мира в тяжёлом весе, всё равно, что слетать на Луну. До тех пор, пока не отыграл свой гениальный спектакль одного актёра Майк Тайсон, в Америке именно так и считали. Ни больше, ни меньше. Но, увы, прошла любовь, завяли помидоры. Сегодня у звёздно-полосатой страны другие приоритеты, ей не до разборок под софитами. Свои дела она предпочитает делать по-тихому. И закавыка вовсе не в том, что американские тяжи в последние годы по большей части оказываются во время боёв в горизонтальном положении («лузеров» в штатах не то, чтобы не любят, их просто не замечают), а в исчерпании, возможно на время, национальной идеи американского доминирования в тяжёлом весе, как таковой.

Пожалуй, на этой высокой ноте с современностью распрощаемся, и перенесёмся в прошлое — к истокам бокса. Как и многие прочие замечательные штуки, его нам подарила Англия. Поскольку каждый из вас запросто может «нагуглить» в глобальной Сети кучу информации касательно рассматриваемого нами предмета, то, дабы не тратить ваше драгоценное время, без политесов перехожу к рассказу о Бостонском крепыше (Boston Strongboy). Это прозвище носил, никто иной, как первый в истории бокса официально признанный чемпион мира в тяжёлом весе Джон Лоуренс Салливан.

Он появился на свет 15 октября 1858 года в Бостоне, в семье ирландских эмигрантов. Личность Салливана наиболее ярким образом характеризует такой эпизод. Когда через три с лишним десятка лет, будучи уже Великим Джоном Л., он прибыл на Туманный Альбион, то удостоился приёма у самого принца Уэльского. Впрочем, не во дворце. По ходу непринуждённого общения (Салливан не делал различий даже между королевскими особами и портовыми грузчиками), пленённый обаянием американского чемпиона, принц пригласил его к себе во дворец если в другой раз, приехав в Англию, Джон Л. «окажется где-нибудь неподалёку». Заокеанский гость, не поведя и бровью, парировал: «И вы, ваше сиятельство, если будете в Бостоне, непременно загляните ко мне на огонёк».

Официальной датой инаугурации Салливана в сан короля тяжёлого веса считается 7 февраля 1882 года. Тогда он встретился в поединке за титул чемпиона Америки с Пэдди Раяном. По соглашению сторон бой проходил по правилам Лондонского призового ринга. Здесь следует сказать, что, с подачи маркиза Куинсберри, в те времена боксёры уже дрались в перчатках, а раунды длились, как и сейчас, по три минуты. Однако публика всё ещё жила старыми представлениями о том, что есть «настоящий бокс», и потому архаичные правила Лондонского призового ринга сулили бойцам гораздо более солидный денежный навар. Они сражались голыми руками, а раунды продолжались до тех пор, пока один из противников не падал навзничь. Его оттаскивали в угол и часто вливали в глотку порцию виски. Если сия процедура не приводила парня в чувство, рефери давал ему ещё восемь секунд на раздумье. По их истечении, если человек всё-таки не мог держать вертикаль, ему засчитывалось поражение. При этом правила Лондонского призового ринга также разрешали выполнять подножки, подсечки, зажимать голову противника под мышкой и отчебучивать прочие штуки, идущие вразрез с современными представлениями о классическом английском боксе. Вы не поверите, но Салливан разобрался с Раяном за десять с половиной минут «грязного времени»!

Джон с подросткового возраста отличался огромной физической силой и склонностью к дракам даже со взрослыми и здоровыми мужиками. По легенде, он нашёл применение своим задаткам, когда, гуляя по городской ярмарке, наткнулся на верзилу, предлагавшего бой любому желающему. Для этого требовалось «бросить в банк» несколько долларов. Проигравший терял, как минимум, деньги, а победитель богател на энную сумму. Ярмарочный верзила никогда и никому не проигрывал, но в поединке с «новичком» для него всё закончилось очень быстро. Джон забрал всё, что ему причиталось, и ушёл.

Салливан не являлся геркулесом даже для своего времени. В переводе на европейские единицы измерения его рост равнялся приблизительно 179 сантиметрам, а вес в молодом возрасте варьировался в районе восьмидесяти кило. Однако дикий характер и, невесть откуда бравшаяся, физическая мощь заставляли его противников цепенеть от страха. Пожалуй, впоследствии в истории тяжёлого веса был только один парень, не уступавший Джону Л. (так его называли в период расцвета) по степени необузданности характера и силе харизмы. Его зовут Майк Тайсон. Но это уже другая история. Между тем, Бостонский крепыш, после победы над Раяном, взялся за покорение Америки в прямом смысле этого слова.

Он объездил всю страну вдоль и поперёк, проводя бои со всеми желающими, в которых не испытывал недостатка. В одном из турне Джон встретился сначала с пятьюдесятью противниками и всех их нокаутировал, а затем отутюжил ещё с три дюжины несчастных. Сообщалось, что команда Салливана заработала почти двести тысяч долларов, из которых ему лично досталось восемьдесят. Огромнейшие деньги по тем временам.

29 августа 1885 года в Цинцинатти Бостонский крепыш сошёлся с Домиником Маккафри. Именно с этой даты ведётся отчёт официальных боёв за звание чемпиона мира по боксу в тяжёлом весе. Дело в том, что противники дрались по правилам маркиза Куинсберри. То есть, с большой натяжкой, но можно сказать, что по современным правилам. Интересной особенностью этого матча является то, что он едва не завершился перестрелкой. К изумлению подавляющего большинства публики, Маккафри стойко держал удары Салливана и даже, что казалось совершенно невероятным, вполне мог завершить встречу в свою пользу. Однако после седьмого раунда вся «бригада» Джона Л. ринулась к рефери, который по каким-то невиданным причинам остановил встречу, а Бостонский крепыш был провозглашён победителем. На ринге начался хаос. Брат Доминика вытащил револьвер, ещё несколько человек с двух сторон сделали то же самое. От кровопролития участников драматической сцены спас… ринг, помост которого провалился вниз, не выдержав давления толпы.

Как уже говорилось выше, Салливан жаловал своим вниманием и Европу. Во Франции он провёл, пожалуй, самый курьёзный из всех своих боёв. Его противник, британец Чарли Митчелл, зная о склонности своего визави к непомерному употреблению виски, выбрал простую, немыслимую для сегодняшнего времени, но единственно спасительную для себя тактику. Он попросту бегал от Салливана по рингу, надеясь измотать американца, а затем одним ударом обратить казавшееся безнадёжным дело в победу. Однако Митчелл не учёл одной вещи. Поскольку встреча проводилась по «старым» правилам Лондонского призового ринга и раунды, по причине его беготни, продолжались бесконечно, на улице стало темнеть. В результате была объявлена ничья. Удивительное дело, но сторона Митчелла ещё очень долго утверждала, что у них украли победу.

Если не принимать в расчёт, что на смену любому чемпиону рано или поздно приходит другой чемпион, то можно с уверенностью заявить, что Салливана-боксёра сгубила страсть к алкоголю. В перерывах между боями он пил сам, и половина Америки пила за его счёт. 7 сентября 1892 года в Нью-Йорке Джон Л. был повержен щеголеватым парнем, который вышел на ринг с набриолиненными волосами. Но король — это не титул, а состояние души. Едва удерживая вертикаль, Бостонский крепыш обратился к публике: «Джентльмены! Я вышел на ринг на один раз больше, чем следовало. Ну, раз уже меня кто-то и побил, то я рад, что это сделал американец».

Своё огромное состояние Джон Л. либо пропил, либо раздал поклонникам. Затем он принялся распродавать всё то немногое из нажитого, что ему удалось сохранить. Например, золотой чемпионский пояс, украшенный 397 бриллиантами и другими драгоценными камнями. Реликвия сменила множество владельцев и даже возвращалась к истинному хозяину, но, в конце концов, уже без единого камня, её переплавили в золотой кирпич. Кстати, на закате жизни Салливан неожиданно бросил пить и принялся читать лекции о вреде алкоголя. Он умер 2 сентября 1918 года на своей ферме в Массачусетсе.

А набриолиненный парень, сумевший поколотить Бостонского крепыша, был никто иной, как Джим Корбетт (или, как его впоследствии называли, Джентльмен Джим) — второй в истории бокса чемпион мира в тяжёлом весе.

Не секрет, что тема бокса не была обделена классиками мировой литературы. Особенно удавалась она американскому писателю и публицисту Джеку Лондону (1876–1916). За свою недолгую жизнь он успел поработать уличным продавцом газет, рабочим на консервной фабрике, матросом на промысловой шхуне, военным корреспондентом на Русско-японской войне. Был золотоискателем на Аляске, участвовал в марше безработных, занимался сельским хозяйством на ранчо в Калифорнии.

За почти 20 лет литературной деятельности Джек Лондон создал свыше 200 рассказов и повестей, 20 романов и 3 пьесы. Он писал не только знаменитые романы, но колоритные репортажи о боксе. Причём, боксировал и сам, что наложило отпечаток на описание внутреннего мира главных героев его произведений. В романе «Лунная Долина», повестях «Игра», «Лютый зверь», «Мексиканец» и рассказе «Кусок мяса» он отразил боксёрскую сущность настоящего мужчины. Натуралистическое и динамичное описание поединков на ринге вызывает такие чувства, какие не вызовет ни один американский блокбастер.