Первый
Зима живописна. «Метель лепила на стекле кружки и стрелы»…
И полог снега схож с натянутым на подрамник земли холстом, на котором проступают, являют себя разные картины жизни.
Штрих, мазок, могущий показаться красивостью, выспренностью: лыжники – дети зимы. Но он, Николай Аржилов, и в самом деле родился в эту студеную пору, на самом ее пике. Ровно семьдесят лет назад.
КАК ПРОЕХАТЬ ИЗ ТУНДРОВО В ТАЕЖНЫЙ?
Давным-давно, когда я ещё был молодым спортивным репортером, беззаветно преданным лыжам, — меня возмутил заголовок в одной польской газете. Он гласил: «Советский лыжный спорт находится в УТРОБНОМ состоянии». Это было зло, но, как оказалось впоследствии, справедливо и точно диагностически: Незадачливый лидер тогдашней советской сборной Иван Утробин действительно олицетворял собой резкий и неожиданный после многолетия громких побед провал этого вида спорта. Забила тревогу и отечественная пресса. Надо сказать, тогда, в шестидесятые годы прошлого столетия, вдруг все обратили взоры на русскую деревню, разом возлюбили её как нравственный, совестливый оплот нации. Так ведь и физический тоже, встрепенулись в спортивных кругах. Согласитесь, выросшие в сельской местности ребята показали себя прекрасными воинами, они двужильны в работе, лишения воспитали в них стоическую выносливость и адское терпение, умение выживать в любых условиях. К тому же доказано, что спорт — шанс провинциала. Вспомните счастливую историю про диковатого парня из дальневосточной глубинки, покорившего в образе народного артиста Ивана Переверзева московский ринг и его очаровательное окружение. «Милый друг, наконец-то мы вместе. И плыви наша лодка, плыви»… Было такое кино.
Самое интересное, что это было точное попадание — рекрутировать в деградирующий лыжный спорт деревенский призыв, чтобы его свежей силой и твердым характером вернуть утраченные позиции.
— Сто процентов истины! — убежденно восклицает Николай Андреевич Аржилов, мысленно обращаясь к собственной, ещё не рассказанной собеседнику биографии. Широкоскулый и круглолицый, приземисто крепкий, подвижный и вызывающе молодой, внутренне свободный и внешне приветливый и открытый, он прожил большую содержательную жизнь. Он её строил сам по-крестьянски основательно и сам за нее отвечал, и если в этой книге светлых страниц больше, чем мрачных, это вовсе не означает, что ему всегда светило солнце и способствовала удача. Трудностей на его долю выпало сполна, даже с лихвой, но он редко пасовал перед ними, сызмальства привыкший хороводить, заводить, быть первым, лучшим, непременно победителем. Ему это давалось легко, непринужденно и весело. Хотя все ребятишки росли на картошке и свекле, молоко было лакомством, а мясо вообще отсутствовало, а ещё они выполняли тяжелую работу по дому наравне со взрослыми, — Колька Аржилов при этом паритете выделялся среди сверстников и ловкостью, и силой в любой игре или потехе. Лет семи-восьми упросил сына председателя колхоза дать ему покататься на лыжах, впервые их увидел. С ветерком спустился с горки — и дух захватило. Выходит, навсегда. Вторая пара уже была своя — отец смастерил из осины. На них и шастал каждую неделю за домашними харчами из интерната в соседнем селе по первопутку, первой своей лыжной дистанцией, не такой уж и маленькой для пацана.
У него немного кумиров. Бывший комсомольский, а потом партийный секретарь Геннадий Иосифович Шмаль, с которым он до сих пор дружен. Рано ушедший из жизни областной спортивный руководитель Алексей Федорович Лазарев. Неуемный энтузиаст лыжного спорта Виктор Михайлович Родин. Легенда советского олимпийского эпоса, великий труженик Вячеслав Веденин. Ну, а открывает этот ряд Иван Петрович Чалков, и очень опечален Аржилов тем обстоятельством, что этот заслуженный человек, фронтовик, на получение квартиры стоит в седьмой тысяче (!) очередников.
О Иване Петровиче особый сказ. Будучи учителем физкультуры в Уктусской средней школе, он не ограничил и себя, и своих учеников только уроками. Вместе переоборудовали спортивный зал, проводили массу занятных соревнований, в которых и проявлялись таланты. Коля Аржилов выполнил второй разряд по лыжам, подтягивался на турнике 28 раз, удивлял всех своим стремительным прогрессом. Подумать только, в районных соревнованиях на приз общества «Колхозник» школьник обыграл на дистанции 10 километров всех взрослых гонщиков.
— Как сейчас, помню трассу: от озера по холмам, — растроганно ностальгирует Николай Андреевич.
Коллекция его спортивных наград ведет начало с почетной грамоты за этот первый успех на лыжне.
…Так вот, возвращаясь к деревенским мотивам в лыжном спорте. Интересные, между прочим, созвучия. Николай Аржилов, одна из ярких фигур того призыва 60-х, родился в деревне Тундрино Бердюжского района. А первый наш доморощенный олимпийский чемпион в лыжных гонках Евгений Дементьев, спустя каких-то полвека — в поселке Таежный Советского района.
Не географически рифмующаяся мистика, а торжество долгоиграющей здравой идеи.
РАЗНОЦВЕТНЫЙ СНЕГ
На солдатских харчах он мгновенно разъелся, даже свою норму подтягивания на турнике не осиливал, но затем все вошло в колею. Крутил лихо на нем «солнышко», в охотку бегал кроссы, профессионально (откуда узнал?) ставя дыхание и, конечно, закономерно вернулся к своему любимому занятию — удивлять народ. Есть такая старая армейская забава — бег патрулей. На довоенной фотографии мой отец стоит на старте во главе своего взвода курсантов. Все в полушубках, за плечом винтовка, ноги в валенках вбиты в мягкие крепления широких деревянных лыж. Предстоит долгий изнурительно беспощадный поход. В Колины времена в принципе все осталось неизменным: та же полная боевая выкладка, только на спине автомат, а на ногах — ботинки. И так же впереди 20 километров снежного бездорожья. Терпи, служилый, маршалом станешь! Были, естественно, в армейской среде свои пижонистые супермены-мастаки, а выиграл первенство части не больно казистый «деревня» из Сибири. А затем, чтобы не ставить произошедшее под сомнение, сержант Аржилов (лычки заслужил за образцовое знание Устава) накатил всем и на Московском военном округе, о чем свидетельствует тоже аккуратно сохранившаяся грамота командования.
В детстве в его родную деревушку (царство ей небесное!) наведывались табором цыгане. Торгуя лошадьми, кричали, кипятились, но к вечеру остывали и устраивали в клубе концерт художественной самодеятельности. С той поры Николай Андреевич прикипел к танцам. В армии выступал в ансамбле, а в 
институте, живя на рубль в день, обязательно откладывал десять копеек на субботний танцевальный тур, где доводилось и «цыганочку с выходом» показать. Институт этот, легко догадаться, был физкультурным и располагался совсем рядом с домом, в Омске. Существование этого вуза, молодого и дерзкого, было расцвечено соперничеством велогонщиков и лыжников — кто громче из них заявит о себе на всесоюзном, даже международном уровне. Поэтому — «алло, мы ищем таланты». А Николай Аржилов тут как тут. Знаменитый тренер Владимир Федорович Громыко держит его за пуговицу, внимательно глядит в глаза и ведет проникновенную речь: мол, не все сразу, покуда пообвыкнешь в биатлоне, у гонщиков полный блистательный боекомплект, к ним не просунешься. А сам, с его гениальным чутьем, взял да и подпустил новичка к премьерам. И сразу — на «тридцатке» второе место в институте, а немного спустя на зоне России в Красноярске омский студент-второраздрядник Николай Аржилов выполняет норматив мастера спорта по лыжным гонкам. Он ещё немножко барахтается в биатлоне, газета «Советский спорт» после оглушительного провала на чемпионате России в Свердловске посвящает ему персональную статью «Бежит быстро, а стреляет плохо», — но хватает ума у наставников прекратить эксперименты и окончательно определить его спортивное амплуа гонщика в чистом виде.
Впервые увидел Николая Андреевича Аржилова в 1961 году в Тобольске, где местный спортивный воевода Виктор Михайлович Родин затеял грандиозный проект — превратить городскую лыжную гонку в крупномасштабное мероприятие с участием именитых гостей, чей кворум обеспечил бы появление своих, доморощенных мастеров спорта — до того их не было ни одного. Настоящая, без преувеличения, всемирная слава ждала омскую гвардию ещё через несколько зим, но и тогда, на тобольских смотринах, Аржилов, Слезнов, Воробьев, Безмельницын, Елисеев и их товарищи — веселые, уверенные в себе, прекрасно обмундированные, на великолепных лыжах — дали всем незабываемый мастер-класс. Николай Андреевич выиграл гонку на 15 километров и впоследствии много раз отличался на трассе в Тырковке, где финишный склон почти под прямым углом был чрезмерным испытанием даже для асов лыжни («Я однажды так на нем загремел, что еле кости собрал», — вспоминает Аржилов).
По его словам, нацеленно, профессионально он занимался лыжными гонками лет восемь-девять. Они вместили в себя множество соревнований. Одни возносили его на пьедестал, другие надежно держали в элите — сборной СССР, третьи — огорчали, рушили самые амбициозные мечты… С чего начнем перечень? Не попал на зимнюю Олимпиаду 1964-го года. Отбор шел в Златоусте («Знаете тамошние трассы? Тихий ужас!»), он железно был претендентом на «полтиннике». Рассказывает: тело звенело, как натянутая струна, в подъемы бежал с песней, был готов предельно, но перед ним кто то, упав, съелозил спуск, вот там Николай и врезался в кусты, лыжу сломал. Самым глупым образом стал неудачником и на чемпионате страны 1967-го года в Кавголово под Ленинградом. В гонке на 15 километров был лучшим среди российских гонщиков, следовательно, должен был выступать в эстафете за первую команду республики, а тренеры ставят его «на усиление» во второй состав. В итоге — «бронза» вместо справедливого «золота». Ну, а самые звездные моменты карьеры? Тут двух мнений быть не может — конечно же, это Всемирные лыжные игры 1965-го в Лахти. Помню, как меня, да и всех тюменцев (надо сказать, что с 1963-го года и до конца карьеры Аржилов выступал за нашу область) поразило тогда сообщение из Финляндии, с форума лыжных богов. Николай бежал свою любимую дистанцию — 50 километров. Команду Союза возглавляли московские тренеры. Они всегда тянули своих, грубо говоря, «крысятничали», вот и на сей раз вели «легендарно» знакомого нам Ивана Утробина. Идет Николай Аржилов споро, отщелкивая километр за километром. Благо, скольжение отличное — сам намазался. Круг за кругом, и с каждым при его появлении на стадионе возникает непонятный гул. Что такое? Остается пять километров, выскакивает к лыжне Николай Аникин (знаменитый гонщик, олимпийский чемпион, наш земляк, ишимский): — Коля, давай, идешь лучшим! Лидировал шведский олимпийский чемпион (кажется, Ассер Рёнглунд), но из двух минут его преимущества на последней «пятерке» Аржилов отыгрывает минуту с лишним. Эх, если бы раньше подкрикнули, подстегнули! В итоге — второй! Это среди самых-самых… И — первый мастер международного класса в Тюменской области. И если бы вы знали, как тяжело тогда, в поистине лыжной советской державе, доставались титулы и звания! Спустя год, вернувшись на скандинавские просторы, Аржилов выиграл «десятку» на состязаниях в честь 100-летия норвежского лыжного спорта. Пригласили особо.
СКВОЗЬ ПЛОТНЫЕ СЛОИ АТМОСФЕРЫ
Лыжню Николай Аржилов, самый блестящий в истории тюменского спорта гонщик, оставил не сразу и не вдруг. Уходил, постепенно снижая скорость и умеряя пыл неукротимого бойца, не теряя имени. Умом понимал, что в «мирной» жизни все надо будет начинать сызнова, с чистого листа, однако и представить себе не мог, насколько круты тут подъемы и коварны повороты. Беспомощная и бесшабашная, шарахаясь на каждом шагу, страна тогда ввергала своих доверчивых граждан в разные авантюры. Такой обманкой, на которую клюнул крестьянский сын Николай Андреевич Аржилов, было фермерство. Решение заняться частным предпринимательством, осесть на земле было и вынужденным (преподавательская и спортивно-чиновничья работа не приносила ни удовлетворения, ни денег, а надо было кормить увеличившуюся семью), и вполне осознанным (силы есть, дело знаю — значит, смогу!) Итак, уезжает в родной Бердюжский район, берет 40 гектаров целины и начинает хозяйствовать на них, предварительно вырыв две землянки — для житья и хранения инвентаря. Выращивает зерно, ловит рыбу, разводит гусей — по семьсот штук сдавал соседнему кооперативу нефтяников. Один год вообще без урожая, но бьется, сводит концы с концами. А государство, вместо того чтобы поддержать фермера (одного из первых в районе), — душит его налогами, повышает цены на ГСМ, чинит другие препятствия. Словом, шесть лет каторжного труда, и все насмарку. Хозяйство прикрыл, на земле остался не работником, а так, дачником — кое-что выращивает, кое-что ловит… Вот так победителя по жизни столкнули в кювет. Огорчительно, но — не смертельно, спорт приучает держать удар, и сегодня Николая Андреевича больше терзает другое. Назову это невостребованностью его богатого опыта, знаний, умения, так необходимых, на мой взгляд, переживающему своего рода ренессанс тюменскому лыжному спорту. Нет, Аржилов не забыт. Он встречается, представительствует, приветствует, но это почетно-пенсионерское существование не по нему. Николаю Андреевичу — энергичному, моторному, мыслящему остро и современно — хочется настоящего дела! Тем, что предпринимается в последнее время для развития его любимого вида спорта, доволен. Особенно тем, что наконец-то воплощается в реальность идея строительства на Черной речке лыжного центра — её они обмозговали с Анатолием Мельниковым больше тридцати лет назад. Это, конечно, хорошо, но надо параллельно форсировать подготовку юных талантов в местных спортивных школах. Чтобы этот центр прежде всего работал на нужды Тюмени, а не превратился в дворец приемов для редко залетающих в наши угодья звезд со стороны. А то, что мы сами можем являть миру таланты, очевидно. Примеры — Дима Маслов, лишь недавно повесивший лыжи на крюк, ярко выступающие Володя Токарев, Станислав Богданов. А ещё Николай Андреевич полагает, что не грешно тюменцам кое-что позаимствовать у ханты-мансийцев. Уж очень ему понравилась там Галерея спортивной славы, отдающая должное ветеранам и совсем молодым чемпионам.
…Перед Новым годом, юбилеем Николая Андреевича, его пригласили в Москву на встречу ветеранов, ковавших своими достижениями немеркнущую славу советского спорта. Очутился меж двух Татьян, и повелено ему было, как следует из обычая, загадать желание. Не мудрствуя, сказал самое главное:
— У меня четверо детей. Хочу, чтобы они жили лучше меня. Это что же? Значит, чтобы были счастливее отца?
Из досье
Первый в Тюменской области мастер спорта международного класса, лучший её спортсмен с 1963-го по 1967-й год. Участник двух Всемирных универсиад. С 1962-го по 1968-й год входил в состав сборной команды СССР по лыжным гонкам. Победитель первенства России в эстафете 4-х10 км (1962-й год), чемпион СССР в гонке на 70 км (бежал за команду ЦС общества «Спартак»). Участник чемпионата мира 1966-го года в Осло (50 км — 12 место). В 1965-м году на Играх в Лахти, собравших всех сильнейших гонщиков мира, занял второе место на дистанции 50 км.
Анатолий Туринцев
Рубрики:
Лыжные гонки
Ваш комментарий