Field 'nick' doesn't have a default value

«Победить Шахлина невозможно!»

Так заявит после гимнастического турнира Римской Олимпиады первый номер японской сборной Такаси Оно, с которым лидер советской команды Борис Шахлин вел тогда, в 1960-м, принципиальную борьбу за «золото» в многоборье. Судьба этой награды решится после волевого выступления нашего легендарного земляка на последнем снаряде — перекладине, во время которого у него на руке лопнет кожаная накладка. В такой ситуации гимнасты обычно срываются. Но «железный Шахлин» (так называли его журналисты) не просто удержится, а завершит упражнение практически без помарок и получит за него бронзовую медаль, что позволило ему стать абсолютным олимпийским чемпионом…

30 мая в Киеве на 77-м году жизни скончался семикратный олимпийский чемпион по гимнастике Борис Шахлин. В последние годы Борис Анфиянович работал на кафедре гимнастики Киевского национального университета физкультуры, возглавлял благотворительный фонд «Развитие олимпийского резерва». Шахлин — личность в истории мирового спорта уникальная. Вместе с другим прославленным советским гимнастом Николаем Андриановым он занесен в Книгу рекордов Гиннесса как обладатель самого большого числа золотых олимпийских медалей в личном зачете.

С Борисом Анфияновичем судьба свела меня в 1997 году на его малой родине — в Ишиме. Привлечь внимание опекаемого начальством почетного гостя проходившей там спартакиады городов и северных районов области было непросто. Однако мне это удалось — как пароль, сработала ключевая фраза с упоминанием имени его первого наставника: «Мне о вас много рассказывал Василий Алексеевич…»

Действительно, за шестилетний период своей ишимской жизни постоянно общаясь с Порфирьевым, личностью тоже легендарной, я многое узнал о его благодарном именитом воспитаннике. То, к примеру, что Борька Шах (детское прозвище) был в спортивном плане парнишкой разносторонним: неплохо играл в хоккей и футбол, катался на коньках, прилично плавал и бегал на лыжах, периодически демонстрируя на них умопомрачительные спуски с крутых заснеженных берегов. Что он был настырный, и с характером. А в том, что со школьных лет его с головой захватила гимнастика, я убедился, работая в свое время с порфирьевскими архивами.

«У Шахлина Бориса и Карповича В. плохая дисциплина на уроках. Или дисциплина у вас должна быть 5, или уйдите из физкультурного коллектива», — вычитал в стенгазете «Юный спортсмен» за 1 января 1945 года. Похоже, угроза быть отлученным от любимого занятия, исходившая от сверстников-спортсменов, подействовала на будущего обладателя семи золотых олимпийских медалей похлеще всяких педсоветов. Во всяком случае, в районной газете, датируемой мартом того же года, сообщалось о победном выступлении ишимских гимнастов на матчевой встрече с тюменцами, и о том, что «по программе второго спортивного разряда первенствовал Борис Шахлин». А в сентябре 1946 года его имя впервые прозвучало на всю страну. Тогда в центральной печати появилась информация о победном выступлении сборной Ишима и её лидера Бориса Шахлина (в личном зачете) на проходивших в Ленинграде (Санкт-Петербург) Всесоюзных юношеских соревнованиях по гимнастике среди четырнадцати команд второй группы…

Об этом и многом другом я напомнил тогда Шахлину на окраине города его детства, где в чистом поле показательно метали свои «летучие» топорики ямальские мастера северного многоборья. Впервые видя диковинный снаряд, Борис Анфиянович не удержался от соблазна его опробовать…

— Нет, все-таки каждый должен заниматься своим делом, — изрек он после очередной не удавшейся попытки. — Так зачем ты меня сюда завез?..

И я взялся доставать живую легенду мировой гимнастики вопросами, постепенно открывая для себя иного Шахлина — откровенного, сентиментального, ироничного… Начал с бестактного: не распирало ли его от гордости после олимпийского триумфа в Риме, где им было завоевано семь медалей, четыре из которых — золотые?

— Знаешь, Сережа, когда меня действительно распирало от гордости? — с улыбкой парировал он, — когда был чемпионом Свердловска (я тогда учился в физкультурном техникуме) и носил значок второго спортивного разряда. Я ходил по городу и мне казалось, что все прохожие обращают на меня внимание, узнают… Сейчас даже смешно об этом вспоминать.

— А мастерский норматив выполнили…

— На проходившем в 52-м году во Львове первенстве ЦС «Буревестник», тогда я уже был студентом Киевского ИФК. К сожалению, из-за отсутствия в моем скудном гардеробе пиджака, нацепить мастерский значок было некуда.

— Зато, спустя два года, вы дебютировали в составе сборной СССР на победном для нее чемпионате мира в Риме. Каким был ваш личный вклад в этот успех?

— Скромный. Я поделил тогда 6–7 место. А чемпионами стали именитые Чукарин и Муратов. Но в том же году мне удалось их обойти на чемпионате СССР. Вот тогда я почувствовал, что готов на равных соревноваться с ведущими гимнастами мира…

— В том числе и с Такаси Оно?

— Как раз в Риме мне и довелось с ним соперничать на равных. Тогда в борьбе за олимпийское золото в многоборье он уступил мне всего пять сотых балла. Кстати, четырьмя годами раньше в олимпийском Мельбурне у него с таким же минимальным отрывом выиграл Виктор Чукарин.

— В советские времена считалось, что у нас в стране нет профессиональных спортсменов…

— Чушь собачья. Все сборные команды страны состояли из профессионалов. Я, например, числился инструктором по гимнастике в «Буревестнике». Если откровенно, за границей хорошо знали, что мы за «любители». У них-то, как раз, спорт был куда более любительским. Профессионалов ведь на Олимпиады тогда не допускали…

— Теперь допускают. Как вы относитесь к такому решению МОК?

— Правильное решение. В спорте должен побеждать сильнейший.

Заметив мимоходом, что любит играть в шахматы, разряда в которых не имеет, но с Ефимом Геллером однажды сыграл вничью, Борис Анфиянович, смеясь, поспешил прокомментировать — «в гостиничном номере после какого-то банкета, устроенного организаторами встречи спортивных звезд с народом, полусонный Фима неохотно согласился сгонять партейку, и после третьего хода с радостью принял мое предложение о мировой». Оказалось, что Шахлин — не любитель охотиться, зато с удовольствием рыбачит. Что на свои премиальные за выступление в олимпийском Риме смог купить «Волгу». Что продал почти все свои медали коллекционерам, чтобы материально поддержать, живущего в Тюмени, осиротевшего племянника. А ещё я с удивлением узнал, что спортивная карьера «железного Шахлина» завершилась неожиданным образом — в 1967 году после рядовой тренировки у него случился инфаркт.

— Это — расплата за курение, — заметил он, грустно улыбнувшись, — я ведь смолить бросил только в 78-м, когда меня второй раз хватануло. В обоих случаях меня выхаживала моя жена Лариса. Мы с ней, между прочим, дважды оформляли свои отношения через ЗАГС. После официального развода и почти трехлетней жизни порознь зарегистрировали расторгнутый брак в 77-ом, отметив это событие тихо, по-семейному…

Признался, что, оказавшись после длительного перерыва в Ишиме, первым делом заглянул в родную школу — «поднялся на второй этаж, в спортзал и сразу же нахлынули воспоминания…». Прощаясь, пригласил в гости и подписал фотографию: «Сергею от меня. До скорой встрече в Киеве».

Сергей Пахотин
Рубрики: Личность